Иосиф Сталин – человек-эпоха, один из великих людей двадцатого века, определивший его ход. Он вершил судьбы людей и народов огромной империи, сложившейся в двадцатом году.
Его личности дают разные оценки: от восторженно-экзальтированных до отрицательно-драматических, а с его именем связаны легенды. Не случайно даже фото Сталина часто бывают овеяны флером тайны, и даже самые обычные снимки обрастают слухами и рассказами.
За высокой кремлевской стеной
Вам будет интересно:Спряжение глаголов ser и estar
На этом, не раз появлявшемся в российских и зарубежных средствах массовой информации, фото Сталин запечатлен со своей дочерью Светланой. Они кажутся счастливой и солнечной семьей, но внутри семьи, отгороженной от чужих глаз высокой кремлевской стеной, назревал клубок конфликтов и противоречий.
Известно, что у Светланы Аллилуевой с отцом были непростые отношения. Иосиф Виссарионович любил дочь по-своему, как умел, и его любовь и опека часто становились тем, что душило ее. Позже, после межличностного разлада, у Светланы прибавится понимание политической роли Сталина. Уже в эмиграции, вспоминая прожитые в СССР годы, Лана Питерс (так звали ее теперь) оставит об отце такие строки:
Кремлевские стены вокруг, секретная полиция в доме, в школе, в кухне. Опустошенный, ожесточенный человек, отгородившийся стеной от старых коллег, от друзей, от близких, от всего мира, вместе со своими сообщниками превративший страну в тюрьму, где казнилось все живое и мыслящее; человек, вызывавший страх и ненависть у миллионов людей – это мой отец…
Коба: Иосиф Джугашвили в молодости
Сделанный в 1902 году в полицейском участке снимок – одна из редких фотографий Сталина в молодые годы, она сделана еще до того, как он станет первым в партийных рядах, активно включится в борьбу за власть и сформирует закостеневший, хорошо узнаваемый образ вождя.
Тогда его звали Иосифом Джугашвили, а близкие друзья и единомышленники знали его как Кобу – хотя всего у Сталина насчитывается более тридцати псевдонимов. Псевдоним Коба, к слову, молодой Джугашвили взял по имени вдохновлявшего его литературного героя, персонажа повести Александра Казбеги «Отцеубийца».
В полицейский участок, кстати, юный Сталин – ему было тогда двадцать четыре года — попал за попытку организации забастовки в Бату, ставшей известной в истории как Батумская демонстрация.
Damnatio memoriae
Проклятие памяти. Самое страшное и в жизни, и в смерти любого амбициозного политика. Известное с Древнего Египта, оно пережило эпоху римских императоров, и оказалось в Настоящем, не календарном, Двадцатом Веке.
Шутки про фокусы были вовсе не шутками: в коридорах Кремля вершилось колдовство, объясняющееся техникой. Ловкость рук и никакого мошенничества. Неугодных Сталину, расстрелянных, разочаровавших стирали с общих фотографий, превращая то в растения, то в неверные тени, то в колонны. Руководство партии не может ошибаться и общаться с политически неблагонадежными!
Существует большая книга-исследование Дэвида Кинга об исчезающих бывших товарищах Сталина на фотографиях.
Девочка в валенках
Иногда фото Сталина может выглядеть дружелюбным и светлым (как и парадные портреты, всегда наполненные смеющимися детьми), но его история может быть вовсе не так позитивна.
Это касается и фотографии, сделавшей знаменитостью Энгельсину Маркизову. Она попала на прием бурятской делегации в Кремле почти случайно и, заскучав, решила вручить цветы значительно раньше положенного времени, что и привлекло к ней всеобщее внимание. Иосиф, по воспоминаниям очевидцев, был очарован упрямой девочкой, которая решила, что сейчас самое нужное время, чтобы передать ему дар от «детей Монголии».
Вручив цветы и стойко дождавшись окончания встречи, Энгельсина звонко напомнила о том, что она тоже заслужила подарка, всему залу (хоть и пыталась напомнить только отцу). Счастливой смеющейся девочке вручили часы, патефон и медаль с гравировкой «От Вождя партии Сталина Геле Маркизовой».
Фото Сталина и Гели, как звали ее родные, разошлось по всему Союзу в форме газетных страниц и плакатов с подписью: «Спасибо товарищу Сталину за счастливое детство!».
